Страх – одна из эмоций человека, которая была присуща нам ещё в доисторические времена. Страх помогал выживать и кричал нам о том, что не стоит участвовать в чересчур рискованных мероприятиях: выходить на тигра с голыми руками, например. Автор Ecole media Макар Ларионенко решил разобраться с темой страха и выяснить, почему же мы боимся, и зачем некоторые люди живут в поисках страха.

Макар Ларионенко

Является ли страх позитивной эмоцией? Натуралист Евгения Тимонова пишет: “В основе всех наших чувств лежат семь древних эмоций – что-то вроде психических инстинктов, которые срабатывают помимо нашей воли. Есть три позитивные эмоции – радость, удивление, интерес, и три негативные – грусть, гнев, отвращение. А седьмая – страх – ни туда и ни сюда: вроде бы негативная, но как бы и не совсем.” Получается, страх – это отдельная эмоция, которую нельзя отнести ни к одной группе.

Почему мы хотим
бояться?

Сейчас мы испытываем страх по немного другим причинам: боязнь темноты, арахнофобия, боязнь высоты или страх перед монстром, сидящем в шкафу. Последняя вообще на первый взгляд кажется абсурдной, ведь, по факту, мы сами выдумали того самого монстра, а теперь пытаемся получше укутать ноги в одеяло, чтобы он исподтишка не откусил нам пятку. И это не единственный страх, который человек сам себе навязывает, есть множество других способов пощекотать себе нервишки: фильмы, сериалы, видеоигры, различная литература и т.д. Так почему же мы хотим получить эмоции, которые не дают нам спать по ночам, беспокоят и тревожат?

Человек как будто бы хочет бояться, это чувство манит, мы платим немалые деньги, чтобы посидеть в кинотеатре с широко раскрытыми глазами и учащённым пульсом в ожидании очередного скримера, хотя в таком случае мы войдём в предшествующее страху состояние – испуг.

При испуге мозг человека не успевает полностью оценить ситуацию, мы бессознательно жестикулируем и строим гримасу. Испуг проходит быстро, секунды за три, пока не придёт понимание, что шорох в коридоре создаёт не что то потустороннее, а твой взбесившийся кот, который внезапно захотел поиграть или поесть в час ночи. Испуг мимолётен, однако за короткий промежуток смятения мозг успевает сполна насытиться эндорфином, норадреналином и дофамином, – одним словом, всем необходимым, чтобы убежать и притаиться или вломить монстру со всей дури. Весь этот коктейль быстро выветривается из организма, причём эндорфины уходят последними, что даёт нам чувство облегчения и оставляет приятный осадок после происшествия.

В случае если шум всё же создавал не ваш питомец, а вошедший без приглашения гость, которого вы никак не ожидали увидеть, испуг перерастает в страх. Тут и вступает в дело весь боевой коктейль, однако кураж, полученный от дофамина, может быстро смениться оцепенением, и вместо классического выбора “бить или бежать” вам остается только бежать. Было бы неприятно попасть в подобную ситуацию в реальной жизни, однако наблюдать за подобной ситуацией на экране – другое дело! Большинство негативных эффектов пропадает, и вы получаете те же эмоции, что и при испуге, но в долгосрочной перспективе, к этому добавляется ещё и желание узнать итог происшествия. Это объясняет желание бояться с точки зрения химии. Другое объяснение возникшему из ниоткуда желанию бояться – тот самый интерес.

Есть мнение о том, что вторая часть хоррор-игры Outlast вышла не такой пугающей из-за того, что в игре очень мало источников освещения. Неужели все из-за того, что в игре слишком темно? И действительно, разнообразные исследования показывают, что в полной темноте бояться вы будете меньше, чем в освещенной комнате, стоя перед темным коридором. Так, самое тёмное место в доме будет казаться вам наиболее таинственным, а дальше ваше воображение сделает всё за вас, и эта таинственность начнет не только пугать, но и манить к себе. Что заставляет подростков заходить в заброшенный дом? Конечно же заполнивший сознание интерес, который, объединяясь со страхом, превращается в неистовую смесь из чувств и переживаний. Даже мимолетно оглядывая темную комнату через окно, можно получить немало эмоций, и чем дальше ты заходишь в дом, тем сильнее страх и интерес перед неизведанным. Даже самые главные скептики будут невольно бояться, что из-за угла может вылететь призрак мертвой женщины. Все хотят верить, что существует что-то таинственное, неизведанное.

Стивен Кинг говорил: “Все они нереальны. И тварь, живущая у меня под кроватью и готовая схватить за ногу, тоже нереальна. Я это знаю. Но твердо знаю также и то, что, если как следует прикрыть одеялом ноги, ей не удастся схватить меня за щиколотку.”